В Сии даже кошки на Крестный ход не опаздывают

0 0

В Сии даже кошки на Крестный ход не опаздываютФотографии те делал настоятель монастыря, отец Трифон. Снимки не были констатацией вандализма, бесстрастными фотодокументами. Это была художественная фотография. Особенно запомнилась хитрая лошадиная морда, заглядывающая в храм через пустой оконный проем. И очевидно было, что у отца Трифона и в мыслях не было кого-то этими снимками виноватить. Но укор сквозил из глубины каждого изображения. Стены обвиняли. Солнце, врываясь в холодные, гниющие руины сквозь выбитые рамы и двери, освещало весь ужас разрухи.

С тех пор меня много раз звали в сам монастырь и его окрестности. Не могла, а, может, не хотела и подспудно причины для отказа искала. Боялась шагнуть навстречу вот этим намоленным останкам. А тут купила билет на автобус и поехала.

БОРИС ГОДУНОВ ПОСТРИГ ЗДЕСЬ В МОНАХИ ПАТРИАРХА ВСЕЯ РУСИ

Давно такой тихой, нераздражающей красоты не видала. Любимые Соловки держат дистанцию, не впускают внутрь. Они всегда над тобою в своей непостижимой мощи и неприступности. Киево-Печерская лавра празднично-торжественна. Там все смешано с восхищением. Новодевичий монастырь похож на рождественский пряник. Артемиево--Веркольский на отстраненный отшельнический скит. А тут спокойно и уютно, как дома. У монахов лица именно отцов, а не школьных педагогов. И купола отражаются в озере спокойным ясным светом. Прямо посреди спящих кувшинок.

На все это хочется просто смотреть. И уже хорошо. И слушать хочется об этих местах. О том, как в начале 16 века монах Антоний основал здесь монастырь. Что еще задолго до его прихода местные жители часто слышали в этих местах колокольный звон и церковное пение. И потом, уже в наши времена, когда монастырь был в развалинах, и никаких колоколов просто не существовало, звон и пение периодически возникали из ниоткуда. А озеро Угловатое, что в шести верстах от обители, где в начале своего монашеского пути Антоний Сийский поставил крест, до сих пор творит чудеса, лечит. И образ Живоначальной Троицы, писанный Антонием Сийским для храма Пресвятой Троицы, оказался чудо-творным. Когда храм сгорел, икона, словно откликнувшись на молитвы отца Антония, сама вышла из огня.

А еще здесь отбывал ссылку Федор Никитич Романов, отец Михаила Федоровича, основателя династии Романовых, по воле Бориса Годунова постриженный в монахи с именем Филарет. В 1619 году он стал Патриархом Московским и Всея Руси. Монастырь был очень почитаем и влиятелен на Руси и облагодетельствован властями. И небеден. В самом начале 18 века по описи только в монастырской библиотеке числилось 387 рукописных книг и 364 печатных. Имелась своя типо-графия и граверная мастерская.

Монастырь когда-то владел деревнями, землями, семужными промыслами, солеварнями на берегу Белого моря, по Северной Двине, на Кольском полуострове. Количество монастырских крестьян в разные годы доходило до нескольких тысяч. Монастырские подворья были в Москве, Вологде, Архангельске. В его подчинении были другие монастыри. И из казны в Сию деньги шли. А еще были у монастыря судебные и финансовые льготы. И от пошлин за подарочный соляной ключ обитель освободил царь Иван Васильевич. А многочисленных даров, в том числе и царских, и не перечислишь. Только кануло все это в пропасть под названием Октябрьская революция.

ПОДНЯЛ ДРЕВНЮЮ ОБИТЕЛЬ 44-Й НАСТОЯТЕЛЬ

Уже в 1920 в монастыре устроили детскую колонию. Правда, тогда еще жива была монашеская община. Но в 1923 монастырь закрыли совсем. Там, сменяя друг друга, размещаются дома отдыха, детей - инвалидов, престарелых. Колокола разбили. Библиотеку и ризницу вывезли. Многие святыни сейчас в краеведческом музее. Верхние ярусы колокольни взорвали. Многие здания и храмы без хозяйских заботливых рук разрушились. С 1970-х по 1992 год в монастыре разворачивали летний пионерский лагерь. Часть территории и монашеский корпус занимала дача Архангельского облисполкома.

В 1992 году, когда уже почти ничего от монастыря не осталось, его передали Церкви. Настоятелем стал отец Трифон, сейчас уже архимандрит. Он стал сорок четвертым настоятелем, если считать от основания монастыря, и первым после 70-летнего небытия. Во главе обители предлагали встать не ему одному. Согласился только он. Как решился он взвалить на свои плечи эту ношу, почему посчитал ее посильной для себя, наверное, и сам себе он объяснить не может. Одно слово - вера. Оно и ответ.

Только вера и упорство помогли не опустить руки. Только они помогали ходить по кабинетам и просить помощи для обители, и строить, строить, строить. Сейчас монастырский белокаменный двор с клумбами, кедрами и дубками не дает представить те развалины, что видела я когда-то на фотографиях. Отец Трифон с немногочисленной братией сделали невозможное.

Когда я говорю с архимандритом Трифоном, забываю про его сан. Наверное, это неправильно. А еще я все время думаю, что только такой живой, остроумный и добрый человек мог оживить древнюю обитель. А еще взгляд... цепкий и глубокий. Ощущение, что он видит все. Сложные вещи он объясняет простыми словами. С ним легко и просто, с ним нет чувства неловкости от незнания. И еще юмор, острый и яркий, как молния. Только один пример. Мы просим у отца Трифона лошадь с телегой. Он тут же выходит в коридор и кричит: "Где подводник?" Я даже не сразу соображаю, что подводник - это от слова "подвода".

ПОДВОДНИК НА ОБЛУЧКЕ, МАРКИЗА В ХОМУТЕ

Кстати, животных отец Трифон любит очень, а они его. Каждый день в монастыре Крестный ход. Тихий и молчаливый. Идут монахи вокруг храмов и читают про себя молитву "Богородице, Дево, радуйся". 150 раз. И всякий вечер к этому Крестному ходу торопится местная... кошка. Идет вместе с монахами, иногда намеренно путается под ногами, чтобы заметили. Но никто ее не гонит.

В хозяйстве у монастыря сейчас и овцы, и коровы, и лошади. Мяса здесь почти не едят, только некоторые, кому без него нельзя, и только по особому благословению. Но животноводческую продукцию можно поменять на необходимые монастырю вещи. Мне понравились лошади. Везет Маркиза телегу с хламом, на облучке заросший и лохматый подводник. Но как она все это везет! Будто бега выигрывает, и где-то там, на финише, ее ждет приз. Ну, ни дать, ни взять, настоящая маркиза. А рядом так же гордо несется дочка Милка. Черная красавица, голова гордо поднята, а весь хвост в сплошных репьях.

И собаки здесь почти не лают. Тут вообще тишина. Здесь жизнь по-другому течет, без суеты и нервов. У монахов хорошие глаза. Не отрешенные и углубленные в себя. В них принятие этого мира без раздражения, без осуждения и непонимания. Они открыты любому. Трудники - народец странный, кто откуда, и понятно, что не из самых приятных мест они сюда попали и не от хорошей жизни. Но видно, что им хорошо в этих стенах. Хорошо от уверенности в завтрашнем дне.

Нашествие паломников в монастыре лишь по выходным и праздникам. Тогда и службы в главном храме. А в обычные дни в небольшом, в колокольне. Особый монашеский молебен у мощей Антония Сийского производит неизгладимое впечатление. Огромный неотреставрированный еще храм. Небольшой закуток между стеной и колонной заполнен братией. Красивое и мощное молитвенное пение, коленопреклоненные монахи. Потом встают и по одному, снимая клобуки, подходят поклониться мощам и быстро направляются к выходу, где их встречает настоятель с крестом. Там выстраиваются в две линии. А в дверь бьет солнце, и картина просто нереальная.

ПО КОМУ ПЛАЧУТ МОНАСТЫРСКИЕ КОЛОКОЛА...

Когда я увидела братский молебен, вспомнила про Ломоносова. Его дядя служил в этом монастыре. И Ломоносов бывал здесь часто и, говорят, даже пел на клиросе. А отец Трифон уверен, что Ломоносов знал ход службы и мог ее просто вести, подсказывая другим, что делать дальше. И ушел Михайло в Москву по всей видимости именно отсюда, из монастыря, с монастырским же рыбным обозом.

А когда взобралась на отстроенную колокольню, с семейством новеньких колоколов, подумала о деньгах, которых не хватает на окончательную реставрацию монастырского комплекса. С колокольни хорошо видны и красоты, и развалины на их фоне. А хочется, чтобы только красоты. Но отец Трифон сейчас даже не представляет, где на них деньги взять.

А тем временем администрация области прямо под боком Сийской обители собирается строить очередной кордон, а в простонародье... дачу. Трактор уже разровнял въезд в лес. Несмотря на то, что отец Трифон не давал на стройку никакого благословения. Деньги на так называемые кордоны у областной власти находятся легко, а на восстановление святых мест и древних памятников не находятся вовсе.

В переливах сийских колоколов и радость, и плач. Чему радуются - понятно, и по кому плачут... тоже.

Елена ДОИЛЬНИЦЫНА.

А остановиться можно в "Сийском паломнике"...

Недалеко от стен Антониево-Сийского монастыря, на берегу озера, гостиница "Сийский паломник". Два бревенчатых сказочных дома. Любой, мечтающий посетить монастырь, может заказать здесь номер. Чистота, уют, все удобства и милые, приветливые хозяева. Вид из окон волшебный.

И цены божеские. Совсем не кусаются. Двухместный люкс - 1500 рублей. Двухместный стандарт - 700-800 рублей. Завтрак входит в стоимость проживания, обед и ужин на заказ.

Номер лучше бронировать, особенно в праздничные дни. Желающие приобщиться к святыням и насладиться природой съезжаются со всей страны. Если захотите, вас встретят на развилке.

Телефон: 8-230-20-167


Похожие новости

Последние новости