Так получилось, что мы невзначай оказались в курсе конфликта в одной такой семье. В редакцию позвонила наша читательница и рассказала о том, что ее знакомой-пенсионерке, негде жить. Что племянница выгоняет престарелую бабушку, ветерана войны и труда, из квартиры, бьет ее, и что той даже приходилось коротать время на железнодорожном вокзале. Просила помочь.
Мы встретились и с бабушкой, и с ее племянницей. Выслушали и ту, и другую. Мы искренне постарались понять их, каждую по отдельности. Мы постарались разобраться, почему они не понимают друг друга.
К сожалению, вряд ли мы сможем по-настоящему помочь этим людям. И из этических соображений не называем на страницах нашей газеты их подлинные имена и фамилии. И не можем разместить семейные фотографии. Но кто-то из читателей, безусловно, узнает героев публикации. Они давно уже ничего не скрывают. Их конфликт известен очень многим, в том числе, государственным органам...
ПУСТОТУ В СЕМЬЕ НАДО БЫЛО ЗАПОЛНИТЬ
75-летняя Алевтина Сергеевна - ветеран войны и труда, инвалид второй группы. Родилась она в Мурманске, но когда ей было шесть месяцев, семья переехала в Архангельск. Здесь же родился и ее брат - Борис, здесь женился на девушке Лидии.
К сожалению, время шло, а своих детей у брата все не было. Алевтина Сергеевна лечила невестку от бесплодия в военно-медицинской академии Санкт-Петербурга, но безрезультатно. А разве можно семью назвать полноценной, если в ней нет детей? И все понимали, что эту пустоту, брешь, обязательно надо чем-то заполнить.
Наверно, Алевтина Сергеевна понимала это как никто другой. Ведь у нее самой семья не сложилась. С мужем она разошлась, и жила в заработанной своими силами комнатке в Ленинграде в Петроградском районе. Детей у нее тоже не было. И поэтому она, будучи в весьма близких отношениях с братом и его женой, посоветовала паре взять ребеночка из детского дома.
Борис и Лидия ее послушали. Выбрали беленькую девочку, хотя сами были далеко не блондинами. Биологические родители от нее отказались. Так в семье появилась малютка Наташенька...
Когда Наташу взяли из детдома, ей был всего лишь годик с лишним. Новые папа и мама дали свою фамилию. Датой рождения поставили 9 февраля. Так же, как и у Алевтины Сергеевны.
Девочка росла, и все потихоньку понимали, что характер у нее - не сахар. Она была упряма, своенравна... Такое поведение больше всего раздражало Алевтину Сергеевну, привыкшую к порядку, чистоте и уважению. К тому же ребенок, по словам Алевтины Сергеевны, оказался не вполне здоровым, легко возбудимым - Наташу лечили у невропатолога, водили к психиатру.
А в возрасте 7-8 лет она случайно узнала, что не родная в семье. Одна девочка, Наташина подружка, в деревне как-то услышала разговор взрослых, и все ей рассказала...
... Борис и Лидия всегда с радостью встречали Алевтину, регулярно приезжавшую в гости из Ленинграда и каждый раз привозившую много вкусностей и подарков. Они жили в разных городах, но все же оставались одной семьей... В 1987 году в возрасте пятидесяти лет от рака умерла Лидия. У Бориса остались двое самых близких ему людей - сестра Алевтина и дочка Наташа. В середине 90-х у него родилась внучка, Марина. И самых близких людей стало на одного больше...
Вскоре Борис сообщил сестре, что Наталья хочет переехать в Санкт-Петербург. Недолго думая, Алевтина произвела родственный обмен - прописала Наталью с Мариной в своей комнате на Петроградке, сделала ее собственницей помещения, а сама уехала в Архангельск и прописалась в трехкомнатной квартире брата на улице Энгельса. Но Наталья вскоре вернулась в родное гнездо - отец был к ней очень привязан. А через девять лет, в 2004 году, он умер, оставив приемную дочь первой и единственной наследницей своей трехкомнатной квартиры в Привокзалке.
"ЕСЛИ ЧТО-ТО СЛУЧИТСЯ С МАМОЙ, Я НАЛОЖУ НА СЕБЯ РУКИ"
Смерть Бориса Сергеевича стала водоразделом в семейных отношениях. Оказалось, что тетя и племянница просто не могут ужиться. Их скрытый, затяжной конфликт вырвался наружу с невероятной силой. Сначала это были взаимные оскорбления и упреки. А 12 августа 2005 года у Алевтины и Натальи произошла потасовка в деревне Патракеевка, в старом родительском доме. Со слов Алевтины Сергеевны, около полудня неожиданно вернувшаяся в дом Наталья стала ее душить. Пенсионерка попыталась освободиться, оцарапала племянницу, и та ударила ее по подбородку... Судебно-медицинская экспертиза подтвердила наличие всех телесных повреждений. А Наталья назвала потом милиционерам следующую причину произошедшего - "она ложкой залезла в мою кашу".
На Наталью завели уголовное дело по статье 116 ч. 2 УК РФ - причинение побоев из хулиганских побуждений. Но дело вскоре прекратили по амнистии - у Натальи есть несовершеннолетний ребенок.
А через несколько дней после этого произошел очередной конфликт, уже в архангельской квартире. Алевтина Сергеевна утверждает, что Наталья неожиданно вытащила из-под нее стул, и она упала на пол. После два раза племянница бросила в нее кота - он попал Алевтине Сергеевне на спину и сильно ее поцарапал. Все это происходило при Марине. Она топала ногами, кричала и защищала маму. А Алевтине Сергеевне после пришлось обращаться в "скорую". И судмедэкспертиза, опять же, подтвердила все телесные повреждения...
В конце декабря прошлого года в квартире неожиданно появился наряд милиции из пяти человек и попросил Наталью с Мариной покинуть помещение. Наталья на тот момент еще не оформила в собственность полученное от отца наследство, хотя тот умер почти три года назад. И прописаны они с дочкой были в петербургской комнате на Петроградке. В Архангельске они лишь временно зарегистрировались в родительском доме в Патракеевке.
Куда на ночь глядя зимой пойдут мать с дочерью, милиционеров не интересовало. А они тогда перекантовались у знакомых, а в начале января нынешнего года Наталья оформила все документы и стала единоличной собственницей отцовской квартиры. Алевтина Сергеевна, единственная, кто в этой квартире был прописан, юридически оказалась практически без прав на жилье. Вообще, на какое бы-то ни было жилье - ведь свою комнату в Санкт-Петербурге она много лет назад отдала племяннице.
Вместе им жить стало просто невозможно. Все ходили "на нервах", любая просьба или замечание воспринимались в штыки. Продукты - отдельно, посуда - отдельно... Любое покушение на "чужую" собственность вызывало скандал. Жизнь Натальи, у которой больное сердце, Марины, подростка, которые все воспринимает особенно остро, и Алевтины Сергеевны, инвалида второй группы, превратилась в настоящий ад.
А Марина всегда горой стояла за маму. И впитывала, и впитывает как губка весь негатив, который царит в их квартире. Не от того ли она написала на бумажке простую и страшную фразу, встретив этой фразой Алевтину Сергеевну, пришедшую домой после больничного лечения: "Скоро старая крыса выйдет из больницы!" А в своем дневнике написала, что если по вине бабушки с мамой что-нибудь случится, то она наложит на себя руки...
Алевтина Сергеевна: "Надо было нам взять ту девочку, черненькую..."
12 января Алевтина Сергеевна, выйдя из больницы, увидела, что в двери ее комнаты выломан замок, из комнаты вытащена кровать и внутрь затащен большой обеденный стол. Она просто ушла из квартиры и не смогла в нее вернуться. Не смогла психологически - будто что-то, как она говорит, сломалось внутри. Слишком тяжело оказалось для пожилой женщины постоянно выносить такое нервное напряжение.
Тогда ее приютили дальние родственники, сами недавно переехавшие в Архангельск из деревни. Помимо сына двоюродного брата Алевтины, в неблагоустроенной квартире в деревянном доме живут еще и его жена, трое детей и внучка. И Алевтина Сергеевна, порой чувствуя себя лишней, старалась хотя бы по праздникам дать семье отдохнуть - уходила на железнодорожный вокзал или к тем немногочисленным знакомым, которых успела завести после приезда из Санкт-Петербурга... Ее кормили и поили. А она всю свою пенсию, чуть больше четырех тысяч рублей в месяц, откладывала на адвоката. А также собирала пустые бутылки. Она решила отсудить у Натальи половину наследства.
Адвокат взял с таким трудом скопленные 15 тысяч рублей и суд проиграл. И 8 мая Алевтине Сергеевне пришлось вернуться в квартиру на Воскресенской. День Победы она, ветеран войны, провела в полном одиночестве...
- За что нас так наказало, не знаю, - плачет она у нас в редакции. - Мы же ее из детдома взяли и всю жизнь с ней мучались. Эх, надо было ту девочку взять, черненькую, у которой родители погибли в автокатастрофе...
Наталья: "Я слышала, как она предлагала моим родителям отказаться от меня!"
Мы стоим около квартиры. И, честно говоря, опасаемся, как воспримет приход журналистов хозяйка. Но Наталья, сама открывшая нам дверь и узнав, кто мы, тотчас же отвлекается от домашнего хозяйства, устало улыбается и предлагает войти и присесть. Она согласна все объяснить, ответить на любые вопросы. Она говорит около часа. Последний раз она рассказывала все своему адвокату, когда судилась с тетей. Она, как и Алевтина Сергеевна, называет это "излить душу". И так же краснеют в конце разговора ее глаза и появляются слезы...
- Я приемная дочь в этой семье. А ведь я не только по документам дочь, я и по жизни была дочерью! Пусть не мои родители произвели меня на свет, но они меня воспитали! Понимаете? При отце, когда он еще был жив, все с виду было нормально. Но он знал обо всех наших распрях и конфликтах, переживал, как дальше будет. А с ним-то мы жили душа в душу. Например, когда у меня появилась возможность остаться в Питере, предлагали мне там работу, я позвонила ему посоветоваться. Он сказал все взвесить и решать самой. Но через некоторое время позвонил снова - плакал, просил вернуться. Понимаете, папа плакал! И в конце 2003 года я вернулась... А в 2004 его не стало...
Вся ее ненависть ко мне происходила на моих глазах. Однажды, когда мне было лет 13-14, она приехала сюда, в Архангельск, из Ленинграда. И я краем уха услышала, как она предлагала моим родителям отказаться от меня. Представляете, что я чувствовала?! Как я могу после этого считать ее родственницей и испытывать к ней какую-то любовь?!
Она мне так и говорила всегда: ты позабыла, где тебя подобрали? Тебя же на помойке нашли! Вы бы смогли так жить?! А я слышала такое ежедневно... Чем я была виновата? А она ненавидела меня... То ли оттого, что она по жизни одинока, то ли... Не знаю...
Да, признаю, я не была идеальна. И сейчас не идеальна. Но я ведь не виновата, что ее родственники, мои родители, в свое время дали мне вторую жизнь. Так тяжело. Очень тяжело. Почему все должно быть так, как она хочет? Пусть она живет сама по себе и в душу к нам не лезет.
Наталья не хочет лишиться комнаты в Санкт-Петербурге. Оно и понятно: у нее дочь, которой эта комната еще пригодится, если она решит поехать в Питер на учебу. Не хочет Наталья и разменивать трехкомнатную квартиру на Воскресенской - "это же родительское гнездо"!
Против размена и Алевтина Сергеевна. Она, сама этого, наверно, не понимая, еще надеется на то, что все наладится. Она искренне хочет оставить что-то после себя Наталье и Марине. Так уж судьба распорядилась, что они - единственная ее семья...
Марья ЛОГИНОВА.
.JPG)
