Напомним. Заведующий кафедрой психотерапии АГМА доцент Александр Вадимович Митюхляев в начале мая 2004 года ушел на дачу и не вернулся. У милиции версия одна: провалился под тонкий лед (хотя в таком случае его труп наверняка бы где-нибудь выплыл). В эту версию никто, кроме милиционеров и прокуроров, не верит. Любители лыжного спорта, десятки лет бегающие по одной трассе, даже написали письмо прокурору области В. М. Бакуну.
"Мы не можем согласиться с такой причиной его гибели. Однажды, переходя на лыжах через речку Юрас, провалился под лед Сергей К. Саша скинул рюкзак, снял лыжи и ползком стал приближаться к Сергею, протягивая ему свою лыжу. Тут подоспел еще один мужчина, и они вдвоем вытащили Сергея, сняли с него мокрую одежду, растерли окоченевшее тело, дали горячего чаю, переодели в свою одежду и заставили бегом бежать по лыжне. Спортивная закалка и хорошая экипировка позволяли А. В. Митюхляеву проходить по 50 километров в день, невзирая на погодные условия. Мы очень сожалеем, что его нет с нами.
И мы не можем равнодушно наблюдать, как его престарелая мама в одиночку, самостоятельно ведет розыск своего сына, беседуя все с новыми и новыми людьми, выясняя все новые и новые обстоятельства. Она потеряла всякую надежду на помощь со стороны правоохранительных органов, которые ограничиваются формальными отписками в ответ на ее обращения.
Кроме того, как постоянные жители Архангельска, мы знаем, что на кладбищах захоронено множество неопознанных трупов. Это позволяет думать о том, что работа по розыску пропавших без вести должным образом не ведется..."
Ида Владимировна полагает, что сын мог стать жертвой преступления. Но проверить это можно только в рамках уголовного дела, в возбуждении которого Приморская межрайонная прокуратура упорно отказывает. Ида Владимировна добилась того, что постановление об отказе признал незаконным Приморский районный суд: не было, дескать, полной и объективной проверки обстоятельств исчезновения и изучения личности пропавшего. Но даже после этого Приморская прокуратура отделалась допросами жителей деревни, которые ничего не видели и не слышали, однако полагают, что Александр Вадимович мог утонуть. И это вместо полной и объективной, с привлечением криминалистов, проверки.
Мать справедливо опасается, что ее сын мог быть захоронен как неопознанный труп. Она не раз просила провести идентификацию сына по актам судебно-медицинского освидетельствования захороненных неопознанных трупов, но этого тоже так и не сделали. Ида Владимировна, как и оба ее сына, - врач, и поначалу ей удалось договориться в бюро судебно-медицинских экспертиз, чтобы разрешили просматривать акты исследования неопознанных трупов. Но как только она обнаружила похожий на Сашу явно криминальный труп, который бросили - даже без гроба! - в землю в качестве неопознанного, ей тут же запретили заниматься "расследованием" в бюро СМЭ.
Ида Владимировна самостоятельно разыскала с десяток возможных свидетелей исчезновения сына, всех обошла, со всеми поговорила. Теперь нужны очные ставки, потому как "показания" этих людей запутаны и противоречивы, однако для очных ставок необходимо все то же - возбуждение уголовного дела. Устав от отписок, которые она регулярно получала от начальника отдела областной прокуратуры А. Л. Карманова, от заместителей прокурора области А. М. Крошеницына и Ю. М. Шперлинга, Митюх-ляева добилась приема у нового прокурора области В. М. Бакуна. И вышла от него одухотворенная: Владимир Михайлович пообещал лично заняться ее делом и дать ответ! Значит, рано еще писать в Генеральную прокуратуру!
Возможно, сурового на вид прокурора области сразила последняя фраза из четвертого по счету обращения Иды Владимировны: "Смиряться с плохой работой прокуратуры и милиции я не намерена и буду искать своего сына до конца своей жизни, так как это мой долг как матери, пережившей своего ребенка". Следует заметить, что и младшего сына, внезапно умершего совсем молодым, она тоже пережила...
Она уже почти смирилась с тем, что не найдет своего старшего сына среди живых. Найти хотя бы среди мертвых...
Неопознанные трупы хоронят вместе с "отказными" (от которых отказались родственники, или их просто нет) на кладбище в деревне Валдушки. На этих участках среди рядов маленьких деревянных столбиков кое-где стоят и памятники. Это значит, что родственники все-таки вдруг объявились или нашли пропавшего близкого человека уже мертвым. Ида Владимировна бродила здесь летом и думала, что любой из этих холмиков может быть могилой ее сына. Знать бы, который - тоже памятник бы поставила, и даже представляла, какой.
Найти "нужное" захоронение в принципе можно, но достаточно сложно. По закону "О погребении и похоронном деле" в админист-рации кладбища должны храниться вторые экземпляры актов, в которых указывается пол неизвестного, возраст, время обнаружения трупа, время и место захоронения с указанием номера могилы и номера свидетельства о смерти.
У смотрителя кладбища "Валдушки" таких актов не оказалось, он показал нам только справки из отдела ЗАГС, которые привозят из морга вместе с трупом. Скупые сведения справок он переписывает в замусоленную тетрадку под названием "журнал", из которой весьма непросто "выловить" необходимые сведения. Последняя запись в "журнале" - под номером 3 865. Именно столько невостребованных трупов похоронено на Валдушках за счет государства, начиная с 1999 года.
Все ли из них были осмотрены, как полагается, с участием специалистов и следователей, дактилоскопированы и сфотографированы, на все ли заполнены опознавательные карты? Проверены ли они по соответствующим учетам? Заведены ли розыскные дела? И вообще, все ли эти захоронения согласованы, как должно быть, с правоохранительными органами? Думаю, что "материнское расследование" Иды Владимировны Митюхляевой может дать толчок для основательной прокурорской проверки.
Ольга ТРЕТЬЯКОВА
.JPG)
