Съездить в Дивеево мне предложил брат жены. Мы заканчивали эпопею по установке столба с баскетбольным щитом на участке в деревне под Нижним, куда тесть с тещей переехали с Севера: "Давай завтра съездим в Дивеево. А то так и лето пройдет". Название мне ни о чем не говорило. Брат был немногословен: "Там монастырь и Серафим Саровский. Святой источник, все дела".
Вечером приехал друг брата, большой и толстый человек Димон. С Севера он уехал лет десять назад. В Нижнем у него строительная фирма. После бани мы с Димоном пили водку. Тесть в десятый раз ему сказал: "Значит, у отца ты на могиле больше не был. Плохо. Крест вот-вот завалится. Что, не можешь выкроить неделю?". Димон развел руками в сторону, словно аккордеонист: "Я же говорю, поставщики динамят. Разгребу и в следующем году поеду".
Ближе к ночи захмелевший тесть назвал строителя "козлом". Тот обиделся и хлопнул дверью. Через 20 минут по-звонил мне на трубку: "Ты это, скажи отцу, что к бате съезжу осенью. А в Дивеево смотайтесь обязательно. Там источник и правда от всех бед. Летом и зимой вода в нем - плюс четыре. Лечит!"
За завтраком брат развернул автокарту: "Ехать час от силы". Дороги в Нижегородской губернии в идеальном состоянии, причем не только основные, но и ведущие в любую из окрестных деревень. За сотню километров нам попался лишь один коротенький отрезок гравия, обнесенный знаками "ремонтные работы". С собой взяли старших сыновей. С заднего сиденья они кричали нам про птиц, круживших над дорогой. Птиц, причем хищных, было действительно много. Эскорт из беркутов (или орланов, не знаю) вел нас почти до Арзамаса.
Арзамас - город старый и маленький, как открытка из бабушкиного сундука. Впечатление такое, что последнюю новостройку здесь сдали перед революцией 1917 года. Кошек, куриц и коз больше, чем горожан. Город делят крестом две лохматые улицы - в лопухах размером с пластиковые тарелки и в крапиве в человеческий рост. Одна улица, конечно, Ленина, а другая, разумеется, Советская. Посредине, на холме, - церкви. Их много, больших и белокаменных, словно парящих в воздухе. Все храмы действующие, ни одного в лесах. "Соборная площадь", - с видом знатока комментирует брат. И газует.
Я думаю о том, что на въезде в Арзамас не хватает указателя "ВРЕМЯ СДАЕТСЯ. ПРОСТРАНСТВО СДАЕТСЯ". Подъезжаем к Дивеево. Вдоль бескрайних полей - сплошь часовни и обожженные солнцем кресты. Похоже, такой указатель не лишний для всей этой мест-ности. Свое имя Дивеево наверняка получило в честь пришествия сюда Божьей Матери в начале XIX века. С того момента здесь произошли не сотни - тысячи чудес, вершились духовные подвиги, вершиной которых стала жизнь преподобного Серафима. Но я не спец в делах религии, пересказывать не буду. Тот, кто хочет ознакомиться с историей вопроса, - welcome в Интернет.
Еще на въезде в городок мы видим множество людей. Мужики с бородами-лопатами, женщины в скромных платочках, на удивление тихие и радостные дети. Такие типажи тут составляют большинство. Их сотни, и в Дивеево разбито несколько палаточных городков. Кто тут паломник, а кто местный житель, я разобрать не могу. На этом фоне мы смотримся почти как инопланетяне. Однако внутри монастырского комплекса зевак и туристов полно, поэтому дышится легче.
Пока брат с пацанами ходят по храмам, я неожиданно для себя самого сажусь на траву. Смотрю на облака, деревья, на людей. Любуюсь чистыми, открытыми лицами и совершенно никуда не тороплюсь. Потом встаю и захожу в один из храмов. На первой же иконе, слева от входа, горбатый старец Серафим. Глаза глубокие, как небо. А в небе ДОБРОТА и СИЛА - суть одно и то же. Не то чтобы я это понял - просто впервые увидел. Так, словно кто-то тайный ключик повернул.
Еще я вижу, что этого человека знал всегда, даже встречал по жизни. И что он рядом, прямо здесь. Потом мы идем вдоль знаменитой канавки - здесь проходила Богоматерь. Идем медленно, но дети не торопят. Брат, кажется, читает "Отче наш". Не удивляюсь ничему. Сам я молитв не знаю ни одной. Мне просто очень хорошо. А по ту сторону канавки утопают в зелени старые жилые дома. Живут же люди...
В храме, где хранятся мощи Серафима, - гигантская очередь. Чуть не брякнул "Ленин отдыхает", но осекся вовремя. Оставляю брата с пацанами и иду курить. Вроде уже вышел за ограду, достал сигареты... проходящая мимо монахиня - девушка лет двадцати - тихо спрашивает: "Не видите табличку?" Извиняюсь и топаю дальше. Выхожу за периметр, на улицу, и попадаю прямо к памятнику Ильичу. Чугунный вождь держит руки в карманах и щурится на монастырь. Крашенный известкой постамент половинит косой жирный росчерк: "Лукич".
Возвращаюсь в храм. Брат с детьми уже почти у возвышения, где покоятся мощи святого. Иду к ним, толпа спокойно расступается. Каждый подходит к этому месту по-своему. Кто-то что-то шепчет, кто-то молча целует стекло, кто-то кланяется до земли. Я же почему-то вспоминаю - "У БОГА ВСЕ ЖИВЫ". И появившаяся легкость не проходит. Перед тем, как ехать на источник, покупаю икону Архангела Михаила, и только в машине меня накрывает, что это ведь наш покровитель, Архангельский.
Святых источников в округе несколько, но этот, в Саровских лесах, открыл лично батюшка Серафим. Луг, часовня, мостик. Сам источник походит на озеро, теряющееся в еловом лесу. По берегу стоит звон голосов. Люди опускаются в ледяную воду по сходням и из кабинок. Дети окунаются легче, чем мы. Хотя мой Федор, например, дома по утрам всегда врубает потеплее.
На обратном пути проезжаем уличный рынок с гордой вывеской "Колхозный". Покупаю в ларьке "пиратский" МР-3 группы "Сталкер" с моей малой родины. В по-следний раз я слышал эти песни тыщу лет назад на школьной дискотеке и никогда не видел их в продаже. Достаю из бардачка забытый глянцевый журнал. Открываю и читаю: "С выпуском в обращение пятитысячной банкноты общая сумма всех действующих номиналов российских бумажных денег стала равняться 6660 руб.".
Журнал летит в раскрытое окно. "Сталкер" поет про звезды. Мне хорошо так, как было в третьем классе, когда я первым из класса залез на крышу нашей школы. Слезть, правда, долго не мог. Но это другая история.
Фома Поверивший, специально для "Перспективы"
.JPG)
